Как складывается судьба учителя в школе? Что можно сделать, чтобы работа его радовала, чтобы он не выгорал? Почему женщинам труднее работать учителями? Директор «Класс-Центра» Сергей Казарновский рассказал ЧТД о том, что он считает главным в профессии учителя и в школьном образовании вообще.

Сергей Казарновский — создатель и директор Государственной школы «Класс-Центр». Выпускник Московского инженерно-строительного института, по второму образованию — режиссер театра. Заслуженный учитель России, победитель первого конкурса «Лидер образования России».

- Кто приходит работать в школу? 
- Разные люди. Вот ко мне пришел педагог начальных классов. Молодой человек. Ну, поскольку он женат — наши женщины утратили к нему интерес сразу. Но! Он играет на гитаре, пишет стихи, поет, его обожают дети...

- А что, учителю начальных классов так важно писать стихи? 
- Да ему все важно! Учитель начальных классов — это вообще человек эпохи Возрождения. Он все знает и все умеет — в идеале. А у нас в началке чаще всего аутсайдеры от педагогики. Педагог — это прежде всего художник.

- Но художник каждый раз создает что-то новое. А педагог изо дня в день, из года в год повторяет одно и то же. По крайней мере по нескольку раз в день — если он ведет уроки в параллели. 
- Нет. Не одно и то же. Он меняет человека. И если он делает это темой своего творчества — то оно для него неисчерпаемо. Я для одиннадцатиклассников придумал такой ход на первое сентября. Они все выходят, в руках у них древки с картинками, картинок не видно. Они выстраиваются в ряд и разворачивают картинки — а это их фотографии десятилетней давности, когда они были первоклассниками. Смотрите — какими мы были и что вы с нами сделали.

- Тогда получается, что чем труднее ребенок — тем благодатнее почва для педагога. Есть куда приложить силы. 
- Задача учителя — разным дать разное. Трудному — освоиться, поверить в себя. Способному — раскрыться. Программа одна, а способности, ресурсы, интересы у детей разные. Каждому надо что-то свое. Вот угадай и запусти это, если ты художник от педагогики.

- Педагогические вузы существуют, пожалуй, только в нашей стране. Поэтому мы претендуем на то, что у нас есть специальные методики в образовании, проверенные технологии. 
- Мы претендуем на проверенную идеологию скорее. Хороший учитель — это универсал. Особенно учитель начальной школы. Это специалист в куче областей знаний. Для чего ему нужны эти знания? Потому что в первых классах нужно уметь говорить обо всем — о математике, о литературе, о природе, о музыке, о спорте, об искусстве...

Плюс еще актерские способности должны быть — это ведь публичная профессия. У нас же педагогическое образование свелось как раз к усредненности базовых знаний учителя. Ну учитель — что с него взять... контрольную вовремя провел, и хорошо. К ЕГЭ готовит — вообще герой.

- Как же привлечь интересных, харизматичных людей в школу? 
- Нужно создавать для них творческий контекст: ситуацию, в которой можно что-то придумать, выйти за рамки. Подкармливать их творческое начало нужно. Как говорил Станиславский — «художественно оплодотворять».

Вот у меня в школе работает молодой актер и режиссер Олег Долин. Он ставит прекрасные спектакли на разных площадках, в том числе в РАМТе, Российском академическом молодежном театре. Но школа ему интересна — и я очень рад этому и всячески его поддерживаю.

И еще надо преобразовать администрирование. Отделить хозяйственную часть от образовательной истории. У школы должен быть менеджер, который решает все хозяйственные, все административные вопросы. Чтобы талантливые люди в школе занимались профессией, а не бухгалтерией, отчетностью и подсобками. Я знаю, как это отпугивает.

- Ввести в педагогические вузы актерское мастерство — ваша идея? 
- Моя. Это как минимум даст возможность понять — способен ты как учитель математики или литературы держать внимание класса, если что. В моем представлении урок — это художественный акт. Поэтому мое кредо — драматизация образования.

- Но школа — это все-таки не театр. Не будет ли подмены понятий? 
- Речь об элементах драмы. Например. В классе учитель требует, чтобы дети были внимательными. Сиди (а чаще — сядь!) спокойно, слушай внимательно. Но дети не должны быть ни спокойными, ни внимательными. Они могут быть таковыми, только когда им интересно, когда кто-то сумеет у них «взять внимание». Это театральный термин. В драме есть специальные приёмы. Они описаны Станиславским, в том числе в его книге «Моя жизнь в искусстве».

Действие на уроке — как и в драме — должно начинаться с «приноса события». Вспомните выход артиста в спектакле — еще до реплик мы уже многое пониманием про его героя, про то, что с ним случилось. Так и учитель, предваряя тему, должен внести интригу. А у нас сейчас вместо этого что происходит? Кого сегодня нет? Почему опоздал? Хороша затравка — да? (Кстати — минус пять минут урока). Хотя Рособрнадзор вменяет именно такой порядок.

Самая провальная мизансцена в сегодняшнем школьном «театре» — это урок с сидящими друг за другом детьми. Парты рядами, каждый смотрит соседу в затылок. Особенно нелепо, когда это затылок отвечающего ученика. Я бы даже назвал это отрицательным этическим опытом — говорить спиной к слушателю. Диалог здесь исключен по определению.

Как-то в одной парижской школе (в началке) я не увидел учительского стола. И правда — зачем учителю стол? Все садятся в круг, учитель ходит, дирижирует разговором, все взаимодействуют. В такой атмосфере легко связать любой материал с эмоцией — а это и есть для меня важнейший принцип образования. Когда факт связывается с эмоцией.

Войну-то 1812 года мы хорошо знаем именно по роману Толстого! А историю страны после ХХ съезда недавно в школе прекрасно рассказал народный артист России Александр Филиппенко. Как? Он читал стихи, написанные в то время. И время вплеталось в чудесные строки — и оттепель, и Карибский кризис, и Солженицын.

- Есть ли у вас рецепт апгрейда современного образования? 
- Образование, по моему глубокому убеждению, — это столкновение с личностью. Личностей маловато.

А что касается рецептов, то первый — это гуманизация школьной системы. Это значит видеть в ученике не объект для приложения школьной программы, а ту самую личность. С первого дня. Вот у нас 1 сентября одиннадцатиклассники надевают на первоклашек жилетки с фосфоресцирующими буквами. Это их имена. А то малыши обычно стоят растерянные такие с гладиолусами. Они никого не знают, и их никто не знает — стресс. А по этим жилеткам с ними целый день все знакомятся — и они знакомятся. Другое дело! А в мае в окнах школы появляются огромные портреты выпускников этого года — какие же они красавцы!

Дисциплины, связанные с музыкой, драмой, живописью, танцами, — полноценная часть учебной программы. Собственно, так и было в классических гимназиях. Что это дает? Буквально по Бродскому: эстетика — мать этики.

Нашим выпускникам под силу многое, в чем мало опыта у их сверстников. Они свободнее, они умеют менять вид деятельности, взаимодействовать с другими в разных обстоятельствах, разговаривать и размышлять о многом глубоко.

Поверьте, прививка прекрасного способна защитить от самых драматичных болезней роста. Который год наблюдаю: класс работает над спектаклем — и на глазах меняются отношения между учениками, между взрослыми и детьми.

Третий рецепт — профессионально ориентированное преподавание. В этом случае мы учим детей на примерах, которые можно применить или хотя бы потрогать. Помещаем какое-то понятие или процесс в конкретный контекст.

- Как это выглядит на практике? 
- Мы придумали технологию: ученик проводит (а потом публично представляет) исследование, в котором объект его интереса представлен предельно объемно, через различные области знаний и виды деятельности. Например, тему «расположение прямых в пространстве» можно связать с пересечением линий героев в литературном произведении.

Такое упражнение развивает умение видеть системные связи, сходства и различия, проводить аналогии, сравнивать, иногда даже создавать собственные метафоры. Дети начинают понимать, что законы универсальны, что ими можно пользоваться, даже если твоя жизнь будет связана не с точными науками, а с музыкальными гармониями.

Время почемучек прошло. Сегодня детям важно не почему, а зачем. Прикладной момент вышел на первое место. Этим нужно пользоваться, это очень благодатная основа для мотивации детей к учебе.

Классно-урочная система умирает. В Финляндии, а это лидер инноваций в образовании, давно поняли, что изучать надо не физику, географию, историю. А отдельное явление — но с разных сторон.

Знать все невозможно. Соревноваться учителю с интернетом бессмысленно. А вот объяснить, как все взаимосвязано и чем полезно в этом мире, — значит гуманизировать школу и ее задачи.

- В самом начале разговора вы взяли в качестве примера ситуацию, когда в школу приходит молодой мужчина преподавать в начальных классах. Но ведь традиционно большинство наших учителей — женщины. Существует ли гендерная проблема в педагогике? 
- Традиционно как раз нет. Исторически учителями были мужчины. Женская экспансия на этом поприще случилась только в XX веке, и то не с самого начала — сначала в результате эмансипации, а позднее просто из-за нехватки мужчин по известным причинам.

В итоге роль учителя превратилась в роль мамки. Воспитание чувств — в чрезмерную опеку. В моей школе за счет музыкальной и драматической составляющих довольно много мужчин-педагогов. В идеале сегодня, конечно, надо стремиться выровнять эту пропорцию.

- Даже образ такой долго пропагандировали: школа — мой второй дом, учительница — моя вторая мама. 
- Вот-вот. Эта «вторая мама» — при наличии очень часто одинокой первой — дают крен в воспитании ребенка. Наверное, если бы в школе, наоборот, был «второй папа», это было оправданно и полезно: и для детей, и для женщин-учителей. Им же тоже надо свою личную жизнь устраивать. Они приходят сюда неудовлетворенные и усугубляют свои несчастья.

Бывали когда-нибудь на новогодних вечерах в школе? Ну пригласит директор кого-нибудь потанцевать, ну физкультурник. И все! А сублимация материнского инстинкта в классе — вообще очень тревожный симптом. Они же потом сами страдают от того, что не справляются с детьми.

- Но творчество не зависит от пола. Что мешает женщинам творчески реализоваться в педагогике, почувствовать себя художниками на этом поле? 
- Изначальная мотивация. Они — впрочем, и как некоторые оказавшиеся в школе мужчины — выбирают педвузы не как судьбу, а как последнее прибежище. Такой стереотип сложился у вузов и у профессии. И он неизбежно «работает» на авторитет учителя — работает в минус.

- Почему все-таки педагогическая элита — это мужчины? 
- Потому что школа тебя съедает. Как в том анекдоте — в хорошем смысле этого слова. И ты должен отдавать себе в этом отчет. Семья, дом, здоровье — все факультативно по сравнению с работой. Женщина не может себе этого позволить. А мужчина... не может иначе.

Анна Аркатова

Ссылка на источник: 4td.fm